Белорусский флаг в Альпах: мечта или реальность?

Альпинисты, терпящие бедствие в горах, посылают сигнальную ракету. Горнолыжники, стремясь привлечь внимание к заштатной ситуации, скрещивают на склоне палки. Пришедший в редакцию “ПБ” председатель Белорусской федерации горнолыжного спорта и сноуборда Игорь ЮДИН воспользовался обычным средством — попросил включить диктофон.

Времена меняются — не для нас

— Игорь, отчего бьем в колокола?
— Мною движет любовь к горнолыжному спорту, который в Беларуси имеет богатые традиции. В Советском Союзе команда занимала третье место среди 15 республик на Спартакиадах народов СССР. Наши атлеты выигрывали чемпионаты Союза, становились участниками чемпионатов мира и Олимпиад. Беларусь всегда подкупала своим отношением к спорту, высокой организацией тренировочного процесса. Дома я занимался легкой атлетикой, прыгал с воднолыжниками, играл в теннис, затем приезжал в горы и был практически готов. Оставалось лишь немного подшлифовать технику.
Не так давно в нашей равнинной стране появились горнолыжные трассы. На то, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки, ушло много лет. Проекты возникли в 1993 году, а были реализованы лишь в 2001-м. Первой ласточкой стали трассы в Раубичах. Затем в короткие сроки построили еще с десяток центров. Сегодня все знают “Якутские горы”, “Логойск”, “Силичи”, “Бояры”, “Альпийский снег”, расположенные в окрестностях Минска. Есть комплексы в Могилеве, Мозыре, Витебске.
Когда это произошло, казалось, что вопрос “Будут ли горные лыжи на государственном обеспечении?” сам по себе отпал. Но воз и поныне там. Три-четыре года у нас бурными темпами развивается этот вид спорта, однако продолжает оставаться пасынком. Даже президент НОКа России Леонид Тягачев, зная о существовании белорусских горнолыжных центров, удивлялся, что у нас такие проблемы.

— Есть доказательства, что новое увлечение приобрело массовый характер?
— Статистика свидетельствует: в выходные в течение одного дня на горные лыжи становятся от 20 до 25 тысяч человек. По нашим прикидкам, это только в Минске. Раньше, чтобы побывать в горах, люди ездили за границу. Сегодня они получили возможность кататься дома, и резко увеличилось количество любителей. Народ к этому виду спорта давно повернулся лицом. И ждет, когда то же самое сделают спортивные функционеры.
Не секрет, что во всем мире горнолыжный спорт считается одним из самых массовых и доступных. Ему покорны все возрасты. Вдобавок зрители у нас активные: следят за соревнованиями, располагаясь вдоль трассы, и попутно сами двигаются.

— Более современный сноуборд не так популярен?
— Напротив. Времена меняются, и у нового поколения уже другие приоритеты. Если раньше дети читали Жюля Верна, то сейчас они сидят за компьютерами. То же и в спорте. Молодежи гораздо интереснее кувыркаться на этой доске, нежели плестись тихоходом по лыжне. Мои сноубордисты просто кровь пьют: “Когда вы нас будете вывозить на международные соревнования?”

— Ваших подопечных часто видят на различных спортивных мероприятиях рядом с высокопоставленными чиновниками. Это сразу наводит на мысль о безбедном существовании...
— В предолимпийскую неделю накануне Турина мы заработали много плюсов. По общему мнению, праздник сделали именно горнолыжники. Президент страны нам лично вручал факел. Появилась надежда, что перемены к лучшему не за горами. Весной заговорили о небольшой реконструкции трассы в Силичах с целью получить сертификат объекта международного класса. Однако с тех пор не произошло никаких подвижек. На очередной коллегии Министерства спорта нас снова не включили в бюджет, ни в одну из трех категорий горные лыжи не попали. А сейчас начинается ведомственная переписка: насколько мы готовы к сезону и олимпийскому циклу.

Замкнутый круг

— Стало быть, о вас вспоминают пару раз в году?
— В общей сложности наберется месяца два. Остальные 300 дней — полное забвение. Как мы тренируем, во что обуваем и одеваем спортсменов, за счет чего содержим собственные трассы — никого не волнует. О чем говорить, если медали детям покупаем в магазине за свои кровные! Умножаем стоимость одного комплекта на все возрастные категории, на пять видов программы плюс кубки и подарки — выходит долларов пятьсот. Минспорта не обеспечивает призовой фонд, не выделяет транспорт. Судьи работают исключительно на общественных началах. Ни о каком международном календаре, разумеется, речи тоже не ведется. Горнолыжники, по сути, варятся в собственном соку. Проводятся единовременные выезды совместными усилиями, в том числе и с родителями, но проку от них мало. А ведь если перспективным подросткам не давать дальнейшего выхода, они расстаются со спортом, стоит им только поступить в вузы либо начать работать. Есть десятикратные чемпионы Беларуси, не нюхавшие пороху на зарубежных турнирах.
Я уже молчу о тренерах, которые с 92-го года переквалифицировались в предприниматели. Привлечь людей к работе — большая проблема. Мы теряем кадры. А каким образом их можно сохранить, если люди остаются без зарплаты?!

— Как же вы сводите концы с концами?
— Выручают старые знакомые. Спасибо вице-президенту Международного союза биатлонистов Александру Тихонову — четырехкратный олимпийский чемпион передал несколько десятков горнолыжных ботинок и форму. Австрийская федерация в лице генсека Клауса Ляйстнера и Владимира Алейника оказала помощь в приобретении горнолыжного оборудования. Не забывают о горных лыжах бизнесмены Сергей Костюченко и Юрий Чиж. Но все держится на личных связях.

— У других зимних видов спорта, которые тоже звезд с неба не хватают, дела обстоят лучше?
— У того же двоеборья имеются тренер сборной, гостренер, команда, которая финансируется — какая-никакая смета есть. Мы же де-факто находимся вне государственной структуры. В диалоге с Минспорта прослеживается такая тенденция: “У вас нет результата, поэтому горные лыжи не нужны. Нам надо готовиться к Олимпиаде”. На днях наших горнолыжников вычеркнули из списков участников Универсиады, мотивировав это тем, что медали белорусам не светят. Откуда же им взяться при таком подходе?! Не следует забывать, что соответствующая государственная программа предполагает развитие не только спорта высших достижений, но и массового спорта. Уж с этой стороны мы в нее вписываемся.
Объясню, что происходит с бумагами, которые мы отправляем на Кирова, 8. Адресованы они лично министру. Тот ставит резолюцию: “Рассмотреть к предложению”. Документ уходит к замминистра. От зама — к начальнику Управления спорта, который, в свою очередь, спускает их главному тренеру национальных команд. И плод собственного творчества в первозданном виде я получаю из его рук. Вот решение вопроса — “ходит песенка по кругу”. Поэтому в этом году я доложил обстановку первому вице-президенту НОКа Алексеенко. Больше терпеть невмоготу.

— Часть средств, которые поступают от ФИС, вам перепадает?
— В общий котел Белорусского лыжного союза на развитие всех шести видов, находящихся под эгидой Международной федерации лыжного спорта, идут немалые деньги. Но до нас они не доходят. Йозеф Ценхойзерн, отвечающий в ФИС за олимпийскую солидарность, при встрече со мной недоумевал: “Мы выделяем вам более двухсот тысяч швейцарских франков. Почему твоя федерация не получает 30 процентов?”

Талый “Альпийский снег”

— Кому принадлежит единственная в столице горнолыжная трасса, расположенная в микрорайоне Курасовщина?
— Будем говорить, “Альпийский снег” — общественная собственность. У нас организовано товарищество — участвуют коммерческая структура и федерация. В заброшенном парке сделали три трассы, построили сервисный центр, закупили снежные пушки. Предоставляем юным спортсменам оборудование, инвентарь — лифты, лыжи, комбинезоны. Хотя бюджетных денег не получаем. Здесь занимаются несколько сотен детей. Приходят воспитанники общеобразовательных школ, интернатов. Имеются платные группы, причем казна БФГСС от этого не пополняется: деньги идут на зарплату тренерам. В отличие от нас “Логойск” находится в ведении фирмы “Трайпл”, “Силичи” — Управления делами президента.

— Иметь такие угодья, наверное, хлопотно?
— Расходов хватает: начиная от земельного налога и заканчивая производством снега. До недавних пор налоговики нам не делали никаких послаблений. А ведь база — социально значимый объект, не пивная, не автозаправка. Существует закон: сооружения, занимающиеся подготовкой национальных сборных страны по видам спорта, освобождаются от земельного налога и имеют льготы на коммунальные платежи.
В течение года я обивал пороги высоких кабинетов. Где только не был — и в Мингорисполкоме, и в Минюсте, и в Министерстве по налогам и сборам. Бумажная волокита тянулась долго, но с 1 июля “Альпийский снег” наконец получил долгожданный статус. Радость оказалась преждевременной: за предыдущий год на нас повисли такие долги, что следствием их стала конфискация собственности. Сегодня хозяйственным судом описаны, арестованы и опечатаны все лыжи. Инвентарь собираются отгружать и пускать в продажу. На чем дети будут кататься зимой, неизвестно. Единственное, уговорил дать отсрочку. Возможно, где-то найдутся деньги, чтобы рассчитаться с долгами. Однако время уже поджимает. А задолжали мы с января по июль 2006-го 27 миллионов.

— Но ведь на Западе горнолыжный курорт считается прибыльным делом. Или я ошибаюсь?
— С небольшой оговоркой. Сама гора с прокатом денег не дает, она лишь является магнитом для привлечения людей. А барыши приносят сервисные услуги. В представлении западных владельцев, горные лыжи существуют для того, чтобы нагулять аппетит и выпить пива. В ходу такой французский термин “apres-ski”, что по-русски означает “после лыж”. Везде за границей остается актуальной проблема окупаемости затрат.

— Тем не менее крупнейшие мировые центры охотно принимают международные турниры.
— Соревнования, как и реклама, стоят денег. Поэтому курорты стремятся к тому, чтобы у них проводились старты уровня Кубка и чемпионата мира. Устроителям это обходится в копеечку, но потраченные средства себя оправдывают. В Беларуси тоже используют этот опыт. “Логойск” и “Силичи” являются туркомплексами, в уставе которых не значится такой вид деятельности, как организация и проведение турниров по горнолыжному спорту и сноуборду. Но мы сами, без участия Минспорта, договариваемся с хозяевами. Как правило, все решается в оперативном порядке. Установилась хорошая погода — созвонились, поехали и выступили на открытых республиканских стартах.

Плагиат в спорте

— За четыре года до Ванкувера можно подготовить спортсмена в одной из олимпийских дисциплин, чтобы потом не пришлось краснеть за его выступление?
— Конечно, это реально, особенно в сноуборде. Дело в том, что стыдно не будет хотя бы потому, что на Олимпиаду не едет кто попало. Человек так или иначе пройдет отбор, выполнит квалификационный норматив, получит допуск. На пороге каждого четырехлетия мы получаем запрос от Национального олимпийского комитета, в котором с нас требуют комплексную целевую программу подготовки к Олимпийским играм. Аналогичные документы были приурочены к Турину-2006 и Солт-Лейк-Сити-2002. НОК лишь автоматически переадресовывает циркуляры, исходящие от Минспорта. Сам он не против, чтобы соотечественники были представлены в таких престижных видах, как горные лыжи и сноуборд. К слову, в первом из них на Играх в Италии разыгрывалось десять комплектов наград, во втором — шесть. Согласитесь, медалеемкие виды спорта. Что касается места в итоговом протоколе, давайте для начала поборемся за тридцатку. А потом все пойдет по возрастающей. С нуля еще никому не удавалось достичь результата.

— Белорусские горнолыжники не будут походить на африканских представителей лыжных гонок? Помните кенийца Филипа Бойта, которого Бьерн Дели ждал на финише добрых полчаса?
— Не думаю, что отставание на трассе наших спортсменов выльется в десять секунд. Все-таки белорусы зарекомендовали себя кое-какими выступлениями, и традиции у нас есть. На чемпионатах мира по горным лыжам сегодня заявляется до семидесяти стран. Из них только десять держав расположены в Альпах и столько же по всему миру, где есть рельефная местность. Остальных участников можно считать такими же “чайниками”. Но они по этому поводу не комплексуют: наслаждаются процессом, борются между собой, решают локальные задачи. И международная федерация приветствует как можно большее количество стран-участниц, среди которых могла бы быть и Беларусь. Почему бы нам не обыгрывать ближайших соседей, также не имеющих природных условий?! Например, тех же Литву, Латвию, Эстонию, выставляющих своих спортсменов. У прибалтов нет даже наших горнолыжных центров. Они, как и спортсмены из Киева, Брянска, Смоленска, приезжают кататься в Силичи. У некоторых команд, наоборот, имеются в наличии горы, но дела обстоят еще хуже: там вообще отсутствуют профессионалы. Лично мне приходят предложения из Турции и Пакистана за приличные деньги возглавить их сборные. Давно уехал бы, но здесь уже все закручено: жаль бросить.

— Почему олимпийские перспективы сноубордистов вы оцениваете выше?
— Это один из сложнокоординационных видов, которые в Беларуси исторически хорошо развиты. Освоить хаф-пайп или бордеркросс нашим спортсменам по силам. Те, кто в детстве занимался акробатикой или гимнастикой, становятся на доску и легко с ней управляются. Чистых фристайлистов ведь тоже немного. Я называю это плагиатом в спорте, но эффект от него положительный. Да и технологически сноуборд подходит больше: для него нужна короткая трасса, и такие горы у нас есть. Мы готовы проводить даже Кубок Европы по отдельным видам программы. Мне могут возразить, что в Беларуси мало снега. Так теперь он везде преимущественно искусственный.
В горных лыжах на первых порах имело бы смысл к национальной сборной привлекать легионеров. Во всем мире это обычная практика — готовить доморощенных спортсменов, которые тянулись бы за профессионалами. У австрийцев, россиян настолько длинная скамейка запасных, что сильные спортсмены не проходят в основной состав. Многие из них присылают свои резюме, изъявляют желание выступать за Беларусь. Раз к белорусской федерации обращаются с такими предложениями, значит, нас знают. Однако что я могу им ответить, когда нет никакого финансирования?

— Вообще-то этот путь не очень приветствуется…
— …там, где бездельничают на местах. У нас допуск к международным соревнованиям начинается с 16 лет. А детей мы готовим до 14-15. Как быть дальше? В данном случае спортсмен высокого класса служил бы локомотивом, и эффект получался бы двойной. Мастер имел бы возможность выступать на серьезных соревнованиях, а молодежи было бы на кого равняться. Я не говорю о том, чтобы полностью опереться на “перелетных птиц”.

— Оптимизма не теряете?
— Если дело не сдвинется с мертвой точки, будем заниматься так называемым спортивным туризмом — учить людей кататься на лыжах, потому что нам это нравится. Но вопрос по-прежнему стоит ребром: выходить на орбиту большого спорта или нет?

Эльмира ХОРОВЕЦ
pressball.by

extreme.by - При копировании материалов сайта, активная ссылка на http://extreme.by обязательна.